Я нарисую не стройным узором, 
Все то, что ложится на душу позором. 
Никто не поймет, никто не осудит, 
Таинственной бури никто не пробудит. 

Вода на устах и жажда немая, 
Щекочет все чувства, яро терзая. 
Далекое эхо и сдавленный крик, 
На узоре моем предвиденный блик. 

Меняются тени, и образ другой, 
Даже вся истина стала иной. 
Вот мой узор и тьма поглотила. 
Слышен шепот души:"А я говорила".